Жаркий полдень. Середина лета.
Зноем дышит сонная земля.
Яркие ромашки смотрят в небо,
Их глаза как капли янтаря.

Белые ресницы ветер нежит,
Чуть колышет тонкий стебелёк,
Капельки росы стряхнёт небрежно,
Задевая каждый лепесток.

Помню, как ромашки мы срывали
И букеты яркие несли,
На ромашках часто мы гадали,
Обрывая чудо-лепестки.

Любит иль не любит, поцелует,
Может, к сердцу ласково прижмёт.
Что девчонок в юности волнует,
То, считали мы, произойдёт.

А ромашки нас порой дразнили:
Эта «любит» скажет, а та — «нет».
Сколько мы ромашек погубили,
Получая «правильный» ответ.

Из ромашек я венок сплетала
Для того, кто из девичьих грёз.
Ранит как любовь тогда узнала,
Он не видел моих горьких слёз.

Средь ромашек боль я расплескала —
И мешались слёзы и роса,
А одна ромашка мне шептала:
— Отболит, и высохнут глаза.

Белые ромашки — символ лета.
Я любуюсь ими не спеша,
Ведь любви последней песнь не спета,
Ведь звенит струной ещё душа.