То, что унынье — это тяжкий грех,
Про то, коненчно, мне давно известно.
Не радует ни солнце, ни успех,
И жить совсем-совсем неинтересно.

Унынье накатило, как волна,
И затопило, защемило душу.
Так иногда незримая струна
Сжимает грудь, и рвётся боль наружу.

Унылым, грустным кажется пейзаж,
Длинна дорога до родного дома,
А наше счастье — простоо лишь мираж.
И это состоянье мне знакомо.

Вошёл малыш, прикрыв неспешно дверь,
И вдруг ожёг меня серьёзным взглядом:
— Ну, бабушка, ну улыбнись скорей, —
И робко примостился, милый, рядом.

Как от толчка, очнулась вдруг душа,
Как будто в душу свежестью пахнуло.
И я к себе прижала малыша,
И нежность сердце разом всолыхнула.

Какое тут унынье — всё ушло:
И грусть, и равнодушье, и усталость.
Живу на свете — как же хорошо!
Есть для кого — и сразу легче стало!